События и мероприятия

Путь кораблестроителя Владимира Пялова

28 февраля исполняется 90 лет со дня рождения генерального конструктора многоцелевых атомных подводных лодок Ⅳ поколения Владимира Пялова. На протяжении 12 лет он возглавлял Санкт-Петербургское морское бюро машиностроения «Малахит» (входит в ОСК), а в целом работе на предприятии посвятил более полувека. Главным результатом трудовой деятельности кораблестроителя стало создание атомной подводной лодки проекта 885 «Северодвинск». Воспоминаниями о Владимире Николаевиче поделился продолжатель его дела, коллега и соратник – заместитель генерального директора – генеральный конструктор по многоцелевым атомным подводным лодкам и их вооружению конструкторского бюро «Малахит» Александр Антонов.

– Александр Михайлович, сколько лет Вы проработали вместе с Владимиром Николаевичем Пяловым, и какое это было время?

– Вместе мы проработали 20 лет, в период с 1996 по 2016 год. В сентябре 1995-го Владимир Николаевич пригласил меня в группу главного конструктора. В то время я занимал должность заместителя начальника проектного отдела – начальника сектора. Чтобы перейти из отдела, необходимо было подготовить себе замену. Поэтому попросил примерно полгода на урегулирование всех вопросов, а с 1 апреля 1996 года уже перешёл в группу. Но, конечно, с Владимиром Николаевичем мы пересекались и раньше, просто общение не было повседневным.

– Вы пришли в конструкторское бюро в 1981 году. Владимир Николаевич Пялов на тот момент уже трудился на предприятии более двух десятков лет. Помните ли при каких обстоятельствах произошла Ваша первая встреча?

– Конечно. Но точнее помню повод, по которому она состоялась. Я был молодым специалистом в секторе перспективного проектирования проектного отдела. Шла разработка эскизного проекта подводной лодки проекта 885. Сектору поручили проработку отдельных технических решений вариантов корабля – вёлся поиск его облика. Передо мной поставили задачу – выполнить проработку полностью однокорпусной подводной лодки. В процессе возникали разные вопросы. Например, по размещению ракетных контейнеров. Вот тогда я и общался с Владимиром Николаевичем, и это было первое с ним тесное взаимодействие. Его характерной чертой являлось то, что он не диктовал своих решений и давал возможность себя проявить. Но при этом требовал строгого выполнения поставленных задач. Проработку я сделал, и её, наверное, даже можно найти в нашем архиве. Но, конечно, данный вариант всё-таки оказался не подходящим из-за получившейся длинной и тяжёлой носовой оконечности.

– Какое впечатление на Вас произвёл Владимир Николаевич?

– Повторюсь, Пялов не диктовал своих решений. Владимир Николаевич заставлял думать и самостоятельно находить выходы из различных ситуаций, но вместе с тем всё это происходило в демократичной обстановке. Он очень располагал к себе и, однозначно, являлся прирождённым организатором. Правильная постановка задач, умение найти нужных людей и добиться результата – всё это про него. Кроме того, он был волевым человеком и достигал намеченных целей. Неоднократно наблюдал случаи, когда в работе над проектом что-то не идёт, не получается, и тогда Владимир Николаевич собирал группу, чётко обозначал задачу и твёрдо говорил, что решение должно быть найдено.

– Владимир Николаевич Пялов посвятил кораблестроению всю жизнь. В 1959 году, после завершения обучения в Ленинградском кораблестроительном институте, пришёл в Специальное конструкторское бюро № 143 (ныне – Санкт-Петербургское морское бюро машиностроения «Малахит») и проработал здесь 57 лет. Как складывался его профессиональный путь?

– Он окончил конструкторский факультет «Корабелки». В бюро начинал в отделе вооружения, а потом перешёл в проектный отдел. На мой взгляд, у него и отношение было доброжелательное, потому что он знал работу отдела и понимал, что могут сотрудники. Трудился Владимир Николаевич под руководством Анатолия Борисовича Петрова – очень талантливого конструктора, генератора идей. В 70-е годы в бюро в группе Владимира Ивановича Баранцева велось много поисковых работ, и Владимир Николаевич в этот период занимался разработкой перспективной атомной подводной лодки проекта 954, имевшей шифр «Антарктида». В ней предполагалась реализация электродвижения с использованием эффекта сверхпроводимости. В начале 80-х пошло Ⅳ поколение подводных лодок, разработку которого поручили Пялову. В 1985 году Владимир Николаевич стал главным конструктором атомной подводной лодки проекта 885. Именно здесь ему приходилось проявлять свои незаурядные организаторские способности. Владимир Николаевич смог сформировать группу из абсолютно разных людей и выстроить с ними конструктивные отношения. Со временем группа становилась только сильнее. Он подобрал компетентных заместителей: Александр Иванович Коледов, Владимир Архипович Токарев, Владимир Иванович Амосов, Фёдор Григорьевич Дергачёв. Пялову удалось собрать вместе самодостаточных специалистов, которым он мог доверять. Это его очень сильная сторона – создать команду, которая будет работать сколько потребуется, хоть от зари до зари, сплотить её, зарядить и добиться решения всех технических вопросов.

Ещё Владимир Николаевич виртуозно решал вопросы, что называется «в верхах». Он совершенно спокойно, не стесняясь, заходил в любые кабинеты. Его умение находить общий язык, его контактность сыграли важную роль, а по сути спасли предприятие, в сложный период – конец 1990-х и начало 2000-х годов.

– Владимир Николаевич возглавлял конструкторское бюро с 1999 по 2011 год. Начало управления выпало на непростое время: кризис в экономике, в оборонно-промышленном комплексе, в судостроительной отрасли. Как удалось сберечь предприятие и удержать коллектив?

– Сложилась такая ситуация, что нужно было просто выжить, сохранить конструкторов и инженеров. Требовалась регулярная выплата зарплат, ведь были задержки. Мы тогда все по-разному выживали. Каждый где-то подрабатывал. Я, например, сторожил дома по ночам… Под руководством Владимира Николаевича Пялова удалось стабилизировать экономическую ситуацию внутри бюро. Платили пусть и мало, но уже постоянно. Кроме того, с началом 2000-х годов сменилась ситуация в стране, стал наводиться порядок, и потихоньку налаживалась экономика в целом. Большая заслуга Владимира Николаевича в том, что он не дал бюро скатиться в обрыв.

– В 2014 году состоялось знаменательное событие – на атомной подводной лодке проекта 885 «Северодвинск» подняли Андреевский флаг. Корабль первым передали флоту после более десяти лет полного затишья. Как Вы думаете, что это значило для Владимира Николаевича как для генерального конструктора, генерального директора бюро? Что он испытывал?

– Затрудняюсь сказать, что Владимир Николаевич испытывал. Но думаю, что это радость со слезами на глазах. В 2010 году состоялся вывод корабля из цеха на Севмаше. Вот, пожалуй, здесь был настоящий пик эмоций, эйфория! Он стоял на трибуне, и когда говорил, то голос у него срывался. Казалось, ещё чуть-чуть – и слёзы. Вроде бы произносил обычные слова, но мурашки бежали… Его в тот момент переполняли чувства. Корабль стал венцом всего. Это его детище, его жизнь.

– Александр Михайлович, есть ли что-то, чему Вы научились у Владимира Николаевича за годы совместной деятельности? Какой опыт от него переняли?

– Во-первых, Владимир Николаевич смотрел достаточно далеко, имел стратегическое видение ситуации. Во-вторых, не всегда говорил всё, что знает. Трудное время, отсутствие финансов. Ему приходилось ездить и «выбивать» средства, но это не значило, что он сразу с деньгами возвращался. Всё было достаточно сложно. Но даже в таких условиях он никогда не привозил негатив, только энтузиазм и надежду. Зачастую давал только положительную информацию и своих подчинённых заряжал оптимизмом. У него всегда был настрой – решим, сходим, съездим, сделаем. Наверное, вот именно такой работе с людьми я у него научился.

– Почему он не всегда давал полную картину происходящего?

– Чтобы люди не падали духом. Ведь в 1990-е страна не видела выхода, царило ощущение полной безнадёжности. В таких ситуациях каждый ведёт себя по-разному. Нужно кормить семьи, воспитывать детей, как-то жить. В таких обстоятельствах очень легко опустить руки. Пялов вселял уверенность, что можно преодолеть все проблемы.

– Генеральный конструктор несёт ответственность за корабль на всех этапах создания. Принимал ли Владимир Николаевич участие в испытаниях?

– Владимир Николаевич на тот момент уже был в возрасте. Но он присутствовал на гидравлических испытаниях прочного корпуса корабля и выходил на обеспечивающем судне на ракетные стрельбы. Когда проходили гидравлические испытания прочного корпуса, то там была выявлена проблема – потёк сварной шов. Не бог весь что, но по-хорошему надо прекращать испытания, а значит, снимать давление, сливать воду, разделывать шов, снова заваривать, проверять. Ушло бы много времени. Владимиру Николаевичу подсказали, что можно зачеканить шов, то есть пневматическим молотком забить трещинку. По крайней мере, чтобы испытания провести. Испытания потенциально опасные и приурочивались к выходным, когда в цехе мало народу. Тем не менее нашли специалиста, привезли. Он зачеканил шов, и испытания довели до конца. Шов выдержал. Данная ситуация очень отражает характер Пялова. Его целеустремлённость и настойчивость здесь проявились в полный рост.

– Создание подводной лодки – сложный процесс. Нередко приходится сталкиваться с трудностями, критическими ситуациями, когда требуется принятие точных решений. Как Пялов показывал себя в таких моментах?

– Критические ситуации, естественно, всегда возникали. В такие моменты он не ругался, а считал до десяти: «Раз, два, три, четыре, пять…». После чего уже спокойно спрашивал: «Что ты хочешь мне сказать?» Он сохранял спокойствие, никогда не проявлял хамства в отношении людей. Какой бы талантливый и высокопрофессиональный генеральный конструктор не был – он не знает всего. Есть проблема, значит, необходимо собрать людей, которые в данном направлении разбираются, выслушать их и найти верное решение. Кстати говоря, это то, чему я у Владимира Николаевича тоже научился. Однажды, когда корабль уже во всю строился, возникла проблема с корпусом реактора, а данная металлоконструкция имеет очень длительный цикл производства. Неоднократно были собраны вместе специалисты из разных предприятий и бюро, и в итоге удалось прийти к техническому решению, которое позволяло сохранить уже изготовленный корпус реактора и в дальнейшем успешно эксплуатировать корабль.

– Александр Михайлович, правда ли, что Владимир Николаевич был очень разносторонним человеком, активно вовлекался в общественную деятельностью, играл в КВН, волейбол и шахматы?

– Да. А ещё собирал марки! Кстати, благодаря коллекционированию у него завязалось очень много хороших знакомств в различных областях. Я застал тот период, когда Владимир Николаевич играл в шахматы. Это происходило в обеденный перерыв. В бюро существовал вычислительный центр, и вот с его начальником Пялов регулярно состязался за шахматной доской.

– За то время, что конструкторским бюро руководил Владимир Николаевич Пялов, какие изменения произошли?

– Он как раз не был склонен к изменениям. Скорее, это период определённый стабильности. Конечно, можно по-разному к этому относиться. Возможно, назревали некоторые вещи, которые стоило бы реализовать. Но Владимир Николаевич из тех людей, которые не проводят кардинальных реформ.

– По воспоминаниям о Владимире Николаевиче создаётся впечатление, как об отзывчивом человеке. Действительно ли это так? Он откликался на просьбы людей?

– Безусловно. Он помогал сотрудникам в различных вопросах, порой даже в бытовых. Ещё Владимир Николаевич всегда помнил о том, что работник совершил трудовой подвиг, и никогда не забывал поощрить либо добрым словом, либо рублём.

– Александр Михайлович, можно ли Вас назвать преемником Владимира Николаевича Пялова?

– Честно говоря, такие понятия, как преемник или наследник, мне не близки. Мы всё-таки с Владимиром Николаевичем довольно разные. Но я сохраняю то, что им было создано, и, несомненно, продолжаю его дело.